Первый критерий – конечно, здравый смысл и чувство реальности: например, если замки кажутся воздушными, прекрасными и удобными, это повод задуматься над реальностью замков. Человек, который привык к окружающей обстановке, обычно замечает и мелкие бытовые неудобства; он не настолько восторженно относится ко всему, чтобы замечать только положительные моменты.

Был такой советский короткий фильм про писателя, который поехал в деревню собирать материал по народным обычаям. Приехав в «деревенскую идиллию», где все «суконное-посконное», он, раскинув руки, прилег на травку – аккурат на кучку навоза.

В любых реальных воспоминаниях частенько присутствует элемент неудобства, иногда – большой, иногда – поменьше; точно так же обстоит дело и с нынешней жизнью – вы ведь заметите и то, что опять белье надо постирать или что ведро почти наполнено, и его пора выносить. Те, кто помнят жизнь без современных удобств, с радостью относятся к центральному отоплению, санузлам, электричеству, газу, и пр., и пр. Тот, под чьим началом находилась многочисленная челядь, помнят, что их, черт возьми, надо кормить. Тот, кто помнит себя животным, помнит и неприятные запахи в лесу, и подведенный от голода живот. Жизнь монарха полна неудобств и ограничений. Жизнь в горах Шотландии – это вовсе не вечные волынки, пляски и скачки бессмертного МакЛауда по горам и долам. «Белость и пушистость» стиля жизни в нью-эйджевском стиле – повод задуматься.

Реальные воспоминания могут выделяться из «наносного» тем, что они не следуют из жизни этой. Вы читали когда-нибудь описание каких-то суеверий и народных преданий? Там иногда все идет гладко, гладко, а потом вдруг раз – и есть явный кусок, который здесь ни к селу, ни к городу, и вообще непонятно откуда взялся. Этот кусок обычно и является самым древним, который исказили, вывернули наизнанку и обвешали рюшечками и домыслами. Это работа на интуиции, когда ты «щупаешь» информацию, и понимаешь: вот это – наносное, а вот это, скорее всего, правда, только ее надо выцарапывать.

Повседневная жизнь не вызывает «ахов» и «охов». Хорошая проверка или настройка – вспомнить какие-то обыденные детали. При этом, кстати, не стоит ориентироваться на знание истории и уже известную информацию. Бывает зачастую так, что известная информация и воспоминания расходятся. Могут возникнуть какие-то странные детали, слова, инструменты, которых вы не знаете, и над странностью которых вы можете зависнуть. Не придуматься, а именно возникнуть, воспринимаясь как неотъемлемый элемент воспоминания. Получаемые потом подтверждения того, что эти детали действительно существовали, помогают определить истинность воспоминания.

Да, частенько бывает и так, что прошибает «!тоска по родине». Тогда стоит подумать и отдать себе отчет в том, действительно ли это родина была так прекрасна? Или же это тоска по «своим», по чему-то, чего просто нет и не может быть здесь? Но тогда эта тоска и осознается как «тоска по чему-то». Если «тоска по родине» оказывается грустью по героическим приключением, романтике, фаерболам, волшебникам и прочим красивостям, то это повод усомниться в реальности воспоминаний.

Впечатляющие моменты запоминаются легче. Еще один способ проверить реальность воспоминания: если вы вспоминаете какое-то восхитительное чувство, пронзающее вас, то, войдя в него, поймите, что было ДО него и ПОСЛЕ.

Попав в восхитительный момент, вы можете, прокрутив ленту вперед или назад, выйти в реальность, а именно она и нужна. «Восхитительный момент» – это всего лишь зацепка для памяти.

Если ничего кроме этого момента вы не помните и ходите вокруг него, как коза вокруг столбика, то нужен ведущий, который подпихнет вас в нужную сторону.

Если и ДО и ПОСЛЕ сохраняется вечное восхищение, вы рисуете иллюзию. Если вы, дойдя до обыденности, не воспринимаете ее целиком, со всеми ее неудобствами и мелкими радостями-огорчениями, вы рисуете иллюзию.

Еще один критерий неистинности – когда у вспоминаемого вами существа оказывается логика, ценности и привычки, которые не могут быть ему свойственны. Шкалы ценностей, этика, логика сильно отличаются в разных эпохах и в разных культурах, а у существа нечеловеческой расы и подавно будут другими. Воспоминание необязательно будет иллюзией, но может оказаться, что вы искусственно переносите на него информацию из жизни этой.

Если вспоминаются названия городов, имена, летоисчисление, то вспоминаться они будут из той жизни (кстати, потом, если есть возможность, это хорошо бывает проверить по энциклопедиям и справочникам). Так бывает не всегда, потому что степень «ухода» бывает разной, и часто информация контролируется, обрабатывается нашим теперешним сознанием.

Еще один критерий иллюзии – «все вокруг пидоры, а я – д’Артаньян». Это, правда, не всегда ложное воспоминание. Возможно, в той жизни вы взаправду себя так воспринимали. Но если, например, вы занимаетесь с ведущим, и проблема упорно «не видится», а через некоторое (обычно непродолжительное) время начинает рисоваться картинка, какой вы весь такой в белых штанах, а все кругом такие нехорошие… это защита. Картинка, которая, скорее всего, не имеет ничего общего с реальностью.

Это просто наброски, но думаю, что они в чем-то помогут тем, кто начинает заниматься хождением по прошлым жизням.

(с) Зау Таргиски