Пожалуй, магия требует взрослости какой-то, внутренней зрелости, – той, которая позволяет сметь.

Любое решение, по-настоящему принятое самостоятельно, означает, что ты «посмел». Изменить судьбу свою или другого человека легко – достаточно посметь представить себе не то, что уже когда-то было нарисовано. Посметь нарисовать другое, другим цветом, вопреки «законам логики».

Обычно это самое сложное – сметь. И хотя люди зачастую кивают на то, что они «не знают, как бывает по-другому», на самом деле проблема только в том, что они не смеют придумать себе в жизни другое – не то, что им дали когда-то. То, что дали, – это что-то безопасное и разрешенное. А если ты сам рисуешь, то еще неизвестно – а вдруг за это что-то плохое будет??? А потому лучше подождать, пока другой выскажет свое мнение, и тогда воскликнуть: «О, как ты вовремя это сказал! Я и сам об этом думал!» Модные увлечения и модные одежки тоже уже кем-то проверены и безопасны. Даже когда мы привычно объясняем свое состояние какими-то законами, тоже ходим безопасными тропами, уже проторенными кем-то дорогами.

Магия науке не противоречит – она противоречит линейной логике, раз и навсегда установленным законам. Ведь творчество не развивается по законам: оно парадоксально. Магия – это творение еще не проложенных дорог; невозможно колдануть, не веря, что можешь (т.е. имеешь право) создать еще несуществующее. А наука, в привычном нам виде, – это уже проложенные дороги: по научным законам, «из точки А в точку С можно попасть лишь через точку В». Если что-то происходит не по этому закону, значит, есть другой закон, еще не открытый. Привычная нам наука законы открывает, но не создает.

Мне кажется, «сметь» – это не столько гордое дерзновение, сколько спокойная уверенность в себе, которая приходит с опытом самостоятельной жизни, с каждым по-настоящему самостоятельным решением. Каждое умение и каждый практический навык прибавляют этой самостоятельности. В этом, пожалуй, и состоял смысл инициаций, в которых человек выходил на грань своих возможностей, – что-то меняется при этом в тебе неуловимо. Ты не просто становишься сильнее – ты смеешь больше. И, наверное, поэтому «неумехой ведьма быть не может».

Может быть, потому люди становятся слабее, может быть, потому из мира уходит понемногу волшебство, – люди стали очень зависимы. Городской житель живет на всем готовом – не выращивая, не охотясь. Мало кто смог бы построить себе дом из подручных материалов, немногие могут сшить себе одежду (не говоря уже о том, чтобы добыть для нее ткань или кожу). И, соответственно, люди смеют меньше. Получая готовую жизнь, человек начинает пользоваться и готовыми сюжетами – безопасными.

(с) Зау Таргиски